КИНОПЛАНЕТЯНИН (интервью со Спилбергом).
Впервые российские журналисты — корреспонденты «Комсомольской правды» Юрий Гейко и Станислав Кучер взяли интервью у всемирно известного кинорежиссера Стивена Спилберга (1994г.)
Мы не припомним случая, чтобы в мире раздавалось столько восторженного шума по поводу кинопремьеры, сколько вызвала последняя работа Стивена Спилберга «Список Шиндлера»: семь «Оскаров» — за режиссуру, сценарий, музыку, операторскую работу, монтаж за работу художника-постановщика. «Один из лучших фильмов в истории кино»,— подытожил журналист обычно скупой на похвалы «Дейли телеграф».
Сумасшедшим ажиотажем сопровождалось появление этой картины и в России. Три месяца (!) одна из лучших наших дубляжных команд под неусыпным оком «личного представителя» Спилберга корпела над русификацией пленки и сделала свое дело просто блестяще. Два раза было объявлено о прибытии самого Спилберга на премьеру в Москву, но он не приехал, и поскольку летом в столице вовсю гремели взрывы мафиозных разборок, многие сочли, что Спилберг просто струсил. Другие говорили: да плевать ему на Россию, он отдыхает на островах, и менять своих привычек из-за премьеры в Москве не собирается. А тут еще по радио передали, что Спилберг обогнал по доходам Майкла Джексона и стал самым богатым «работником искусства» в мире — его доход за полтора года составил 380 миллионов долларов: «Не в Москве же ему эти деньги тратить?»
Один наш знакомый назвал «Список Шиндлера» провалом Спилберга и сказал, что поставил на нем крест как на режиссере. Другой признался, что именно теперь увидел в нем великого... Об этом человеке много пишут, еще больше говорят. Сам он интервью дает только по необходимости — если надо таким образом прорекламировать свое кино. Как признался сам Спилберг, ему за жизнь «пришлось обидеть» не одного журналиста. Нам повезло. И, хотя, позвонив ему в Лос-Анджелес, мы сразу дали понять, что расхваливать «Список» не собираемся, он посмеялся в трубку хрипловатым, слегка заикающимся голосом и заверил: «Ничего! Вы первые русские журналисты, которые до меня добрались. Надо же когда-то начинать!»
•••
— Утро доброе, мистер Спилберг! Вам хорошо слышно?
— Приветствую вас! Слышно-то мне отлично, да вот не только вас, но и собственное эхо я слышу от начала до конца каждую свою фразу.
- Извините. Это, видать, недостатки спутниковой связи. Кстати, интересно, спутник российский или американский?
-Какая разница? Мы все равно ничего не сможем сделать — технология всегда будет отставать от расстояний.
- Вы, мистер Спилберг, наверное, чертовски устали от вопросов о вашем «Списке»...
-Говорить о своем ребенке всегда приятно. Лишь бы не одно и то же.
-Режиссер дублирования фильма на русский язык Ярослава Турылёва сказала, что никогда ни над каким фильмом не работала так долго
и тщательно, как над «Списком Шиндлера»,— вы хотели, чтобы перевод на русский был исполнен поистине ювелирно. В то же время
раньше, говорят, вы сами были против показа ваших картин в
России?
-Не совсем так. Я лично никогда не контролировал процесс распространения своих фильмов, не указывал компаниям - дистрибьюторам, где и за сколько их показывать. Я думаю, что «Юниверсал Студиоз», «Коламбия Пикчерс», «Дисней» и другие компании не продавали мои фильмы в Россию по той простой причине, что ваши власти либо вообще отказывались платить за прокат, либо называли поистине смехотворные суммы. Это,кстати, относится вообще к большинству американских картин.
Но случай со «Списком Шиндлера» — особый. Показ его в Москве — изначально моя инициатива, ибо я считал, что русские обязательно должны его увидеть. Нацизм обернулся для вас страшной трагедией, вы потеряли за вторую мировую больше 25 миллионов человек, и кто сосчитает, в жилах скольких из них текла еврейская кровь! Именно об этом я думал прежде всего, когда принимал решение привезти фильм в Россию, финансовые вопросы отошли на второй план. И потом... Я считал себя лично ответственным за прорыв своего кино на российский рынок и сознательно использовал для этого «Список».
-И все-таки, если бы российская сторона отказалась платить за прокат, премьера состоялась бы или нет?
—Людей, которые отказываются платить за проезд, называют «зайцами». И в Штатах есть люди, которые предпочитают получать кино бесплатно. Думаю, что я все равно сделал бы так, что русские посмотрели бы этот фильм. И я счастлив, что в вашей стране теперь есть люди и силы, с которыми можно вести дела на цивилизованном уровне, как это делает, например, компания «Ист-Вест», представляющая мои интересы в России. Я был бы очень рад, если бы между Америкой и Россией было подписано торговое соглашение о прокате наших фильмов у вас, а ваших — у нас. Так должно быть. И я уверен, что после премьеры «Списка» ситуация изменится, и все мои фильмы будут показываться в России.
—В «Списке Шиндлера» есть сцена, которая оскорбляет чувства многих рус¬ских людей: перед многотысячной толпой евреев появляется полупьяный русский солдат на лошади, который грубо-туповатым голосом по сути, просто издевается над ними. Неужели вы именно так представляете себе Россию?
—Конечно, нет. Сцена, о которой вы говорите,— не плод моего режиссерского воображения. Это не аллегория, а эпизод, который имел место в действительности. Советский солдат на самом деле говорил так с 11 тысячами рабочих-евреев у ворот фабрики Шиндлера в Чехословакии в 1945 году. Вообще «Список Шиндлера», хотя я и вложил в него свои душу и чувства, основан на реальной истории жизни человека и эпизодах из жизни еврейского народа, пережившего нацизм. Жертвой фашизма, как я уже сказал, стали и ваши люди, поэтому к России, поверьте, я отношусь с глубочайшим уважением.
-Можете ли вы сказать, что знаете российские реалии достаточно хорошо, чтобы...
-Конечно, недостаточно хорошо, чтобы вести о русской культуре
интеллектуальные диспуты. Но кое-что о России я знаю, ведь в России — мои корни. Мои дед и бабушка по материнской линии — из Одессы, их фамилия была Познер. Бабка по отцовской линии — тоже россиянка. А вот дед по отцовской линии — австриец. Отсюда и фамилия Спилберг.
-Вы не удивились, когда «Список» получил сразу семь «Оскаров»? Согласны ли вы со столь высокой оценкой?
—Критики, я считаю, необычайно тепло отнеслись к моей работе — с большим, я бы сказал, пониманием и уважением. Я им за это безумно благодарен и очень их мнение. С моей стороны было бы неудобно рассуждать, заслуживают ли мои фильмы «Оскаров» или номинаций. Но, естественно, я рад и благодарен за такие награды.
-Был ли у вас в жизни момент, когда вы бы сказали самому себе:
«Я должен сделать фильм о страданиях евреев. Это мой национальный долг». Или решение снять «Список» — случайность?
-Слушайте одну историю. Мне было три года, наша семья жила в
штате Огайо. Бабушка преподавала английский приехавшим в Америку евреям — жертвам фашизма, прошедшим через концлагеря. Среди ее учеников были евреи из Венгрии, Польши, России. И вот я очень отчетливо помню, как ко мне подошел один из них и, решив меня научить считать, показал вытатуированный на своей руке номер. Тройка, пятерка, семерка. Потом показал шестерку и сказал: «Хочешь фокус?» Вывернул руку как-то странно, и шестерка превратилась в девятку. Повернул руку еще раз — я опять увидел шестерку. Так моим первым учителем арифметики стал человек из Освенцима. Теперь вы понимаете, что мой интерес к теме этой великой трагедии проснулся задолго до того, как я научился писать и читать.
•••
-Говорят, вы — самый богатый «киношник» на свете. Ведете
ли вы счет своим деньгам, знаете ли, сколько их у вас? Думаете ли об
окупаемости фильма, прежде чем взяться за съемки? Или вам все равно — главное, чтобы на новые фильмы хватало?
-Разумеется, я в курсе, сколько у меня денег. И меня действительно
считают финансово благополучным режиссером. Самый я богатый или нет — честное слово, не знаю. Клянусь, большую роль они для меня никогда не играли, поскольку трачу я их только на съемки фильмов, которыми я постоянно занят. Я никогда не думал, не думаю и думать не буду о деньгах, раскручивая очередной кинопроект. Никогда не возьмусь за новый фильм, если он меня не очень интересует, только потому, что он сулит миллионы. Если я и богат так это только потому, что делаю кино, которое мне нравится, и оно в итоге нравится людям. О своем «богатстве» я всегда шутил: я не виноват в том, что снял хорошие фильмы, которые принесли мне много денег...
-Кстати, о шутках. Расскажите-ка нам ваш любимый анекдот.
-О, Боже мой! Да у меня же отвратительная память на анекдоты. Мне их часто рассказывают, я получаю от этого кайф, но сам их не запоминаю и рассказывать не умею. Вообще более ужасного рассказчика в этом смысле во всем Западном полушарии не сыщешь! Даже если мне нож к горлу приставят, я не смогу рассказать хороший анекдот.
-Вы, наверное, были пай-мальчиком в школе?
-В принципе да. Я был до смешного робкий, стеснительный и абсолютно не уверенный в себе. Девочки? Ну что вы! Я был хрупок, слаб, в бейсбол и американский футбол не играл и в итоге был самым непопулярным парнем в классе. Всего себя я отдавал тогда любительским киносъемкам на восьмимиллиметровой пленке. Кстати, из-за этого увлечения я часто не делал домашнее задание, так что на мой дневник было стыдно смотреть. Да, я был мальчиком-паинькой, но плохим учеником.
-Неужели вы и сейчас таким остались?
-Я вылез из своей скорлупы, обрел уверенность в себе лишь
тогда, когда снял свой первый фильм. Фильм, правда, не принес
денег, но зато очень понравился людям. Они оценили мой труд и мои возможности. Я был безумно горд и счастлив и - поверил в себя. И взялся за второй фильм.
-Вас навещают иногда воспоминания, с которыми вам бы
хотелось расстаться? Какие события вашего прошлого вы наиболее тяжело переживаете?
-Два самых тяжелых эпизода, которые мне довелось пережить, связаны с жестоким и горьким понятием "развод". Мне было шестнадцать, когда развелись мои отец и мать - это первый, не дай Бог кому-нибудь испытать такое. Я испытал эту горечь еще раз - в 1989 году, когда сам развелся со своей первой женой. Мне больно, что это произошло, но я несказанно счастлив в своем втором браке сейчас.
-Причиняли ли лично вы боль людям? В России есть песенка "...может, вы обидели кого-то зря"?
-Однажды в жизни каждый из нас кого-то обижает. Таких моментов и у меня, я уверен, было много. Наверняка я оскорблял чувства многих хороших актеров, когда сначала заставлял их стараться изо всех сил, а потом отдавал роль другим. Я видел боль и разочарование на лицах актеров, и мне самому от этого становилось больно. Я часто говорил людям: "Да, парень, у тебя все здорово получилось, но ты свободен".
В этом смысле я не самый лучший босс.
- А как насчет самых приятных воспоминаний?
- Лучшие из них - это моменты рождения моих детей. Их у меня пятеро. Каждый раз, когда рождался новый ребенок, я чувствовал себя все счастливее – именно поэтому детей у меня все больше и больше.
-И на всех хватает времени?
-Я делаю так, чтобы хватало. Кстати, хотите новость? В апреле этого года я взял отпуск на год, в течение которого не буду заниматься кино - специально для того, чтобы посвятить себя семье. И вполне возможно, что в апреле следующего я возьму еще год. В любом случае я никогда не расстаюсь с семьей. Когда не так давно я провел четыре холодных зимних месяца в Польше, моя жена и все пятеро детей были со мной!
Вообще это здорово, когда можешь позволить себе оставаться хорошим семьянином одновременно снимать кино.
-Все-таки что для вас на первом месте - дело или...
-Конечно, семья. Если бы мне пришлось выбирать одно из двух,
я бы выбрал жену и детей.
-Много ля в вашей жизни людей, которых вы не просто уважаете или цените, а искренне любите?
-Не очень. Прежде всего это жена, дети, мать и отец. И еще я
испытываю глубочайшую любовь к человеку, который был моим учителем и которого уже два года нет в живых. Это Стив Росс, он был главным исполнительным директором компании "Тайм Уорнер". Я знал его всего 12 лет, но он стал моим ближайшим другом. В чем-то он стал мне отцом.
-Много ли у вас друзей? Не приятелей, а людей, на которых вы всегда можете положиться, которые, что бы ни случилось, никогда вас не бросят?
-Такие люди есть. Большинство из них не занимаются кино и не могут похвастаться размерами своих кошельков. Но это люди, в которых я уверен, ибо наши отношения строятся на взаимном доверии и уважении. Именно так я понимаю дружбу. Они ради меня так же, как и я ради них, могли бы многим пожертвовать.
-У вас есть враги? Люди, которых вы ненавидите?
-Есть. Есть люди, чьи взгляды мне отвратительны. Я не люблю многих ближневосточных лидеров, политика которых - терроризм, которые не уважают человеческое достоинство и плюют на права человека. Вместе с тем я всегда готов спорить с ними, пробовать переубедить их, если бы появилась такая возможность. Имена? Саддам Хусейн, Муамар Каддафи, в общем, люди такого типа.
-С кем из великих мира сего вам бы хотелось встретиться н познакомиться? О каких несостоявшихся встречах вы жалеете?
-Что касается живых, то в их числе многие великие политики
(это, видать, потому что я все время смотрю "CNN") - Маргарет Тэтчер, которой я всегда восхищался, Нельсон Мандела... Я бы хотел встретиться и поговорить с Борисом Ельциным - и у меня, похоже, будет такая возможность: Клинтон пригласил меня на торжественный прием, который будет организован в честь Ельцина и его супруги во время их визита в США через две недели. Очень хочу встретиться с Майклом Джорданом. Что касается тех, кого уже нет с нами, - два моих любимых классических композитора – Стравинский и Прокофьев. Гершвин. Леонард Бернстайн.
-Когда вы решили стать режиссером номер 1? Или вы никогда, даже в глубине души, не принимали для себя такого решения?
-Я всегда хотел быть просто режиссером. Я вообще не понимаю,
что такое "номер 1» в искусстве. Не может быть в кино какого-либо рейтинга! Это не спорт, это очень индивидуальное творческое предприятие. Фильм в моем понимании - тончайшее производное от творческой человеческой души и личности. Нельзя назвать один фильм лучшим лишь потому, что он заработал миллионы долларов. Есть картины, которые не пользуются кассовым успехом, но они - шедевры...
-Неужели в вас ни грамма амбиции?
-Да нет же! Люди считают меня амбициозным потому, что мои
фильмы зарабатывают большие деньги. Единственная моя амбиция - это сделать качественное кино. Чтобы его смотрели люди и мне самому не было стыдно.
-Ваш главный жизненный принцип?
-Как говорил герой нашего американского фольклора Дэвид Крокет, "подумай, прежде чем прыгнуть". Не приступай к работе, не убедившись в том, что все готово и сделано правильно.
-Вы курите? Алкоголь? Марихуана?
-Ни то, ни другое, ни третье. В отличие от большинства студентов
той поры не курил "травку". В 67-м» как-то выкурил сразу целую пачку этих, как их... "Винстон" - так стало плохо, чуть концы не отдал. Раз в неделю сейчас позволяю себе бокал вина. Хотя я не ханжа и не понимаю репортеров, которые готовы смешать политика с грязью только за то, что он выпивает рюмку за обедом. О людях судят не по тому, сколько они пьют, а по тому, что после этого делают.
-А если на том самом приеме у Клинтона Ельцин предложит вам вместе с ним опрокинуть рюмку "Столичной" за что-нибудь хорошее?
-Ха-ха! Рюмку подниму, но не выпью. Думаю, он поймет.
-Вы чревоугодник?
-Отнюдь. С питанием, кстати, у меня плоховато, я бы хотел питаться лучше и разнообразней. Мое любимое блюдо – гигантский гамбургер с толстым пластом сыра, луком, солеными огурчиками, и кетчупом. Плюс "Кока-кола". В этом я типичный янки. Впрочем, последнее время особенно люблю салаты. Да, чуть не забыл! Чтобы поправить положение с питанием, я недавно открыл ресторан «Дайз», который предлагает новое блюдо по моему рецепту – бутерброд «Подводная лодка».
-Спорт в вашей жизни?
-Утренняя зарядка с элементами аэробики.
-Где проводите отпуск?
-В Нью-Йорке.
-Да этот муравейник - худшее, что вы могли придумать!
-А мне всегда казалось, что худшее - это Калифорния, где я живу. В Нью-Йорке я люблю Бродвей с его грандиозными театральными шоу.
-Вы религиозны?
-Да, по вероисповеданию я иудей.
-Как? И свинину не едите?
-Был грех - съел пару хот-догов!
-Всего ли вы достигли в жизни? Есть ли у вас некая несбыточная мечта или для вас нет ничего невозможного?
-Многих своих личных целей я еще не достиг. Я не пришел еще к состоянию абсолютного внутреннего профессионального комфорта. Я очень нервный, когда работаю. Я сделал мало фильмов по сравнению с такими великими режиссерами, как Джон Форд или Альфред Хичкок. "Список Шиндлера" – это всего лишь мой пятнадцатый фильм. А этого для меня недостаточно. Помимо целей в кино, главное - стать хорошим отцом и проводить больше времени с детьми.
-Хотели бы вы, чтобы они пошли по вашим стопам?
-Конечно! Тем более что у двоих из них это может здорово получиться. Главное, чтобы мои дети не выбрали те профессии, в которых нет творчества.
-Что в вашем доме самая большая ценность?
-Семейный журнал - толстенная книга, в которой мы с женой записываем самые значительные, и любопытные события в жизни семьи.
-Почему вы все-таки не приехали в Россию на премьеру, как обещали?
-Виной тому - масса обязательств, как личных, так и связанных с кино. Ничего сверхъестественного, просто некоторые из них я сделал еще раньше, чем обещал приехать.
-То есть ваш жизненный принцип не сработал?
-Именно! Поймали, черт возьми.
-Критики спорят: Спилберг-режиссер - такой разный, то развлекаловка, то драма. Это конъюнктура или творческие метания?
-Чем старше я становлюсь, тем больше хочу делать серьезные картины.
-Мистер Спилберг, мы беседуем уже больше часа. Не устали?
-Ни в коем случае. Во-первых, мне нравятся ваши вопросы. Меня чаще спрашивают о скандалах и дрязгах. А во-вторых, откуда такой английский?
-Совершенствовал, путешествуя по Штатам автостопом...
-С ума сойти! В наши дни это безумно опасно. Я бы не решился ... Будете в Штатах, обязательно позвоните. Буду рад встретиться!
Юрий ГЕЙКО, Станислав Кучер.
|
